РОССИЙСКАЯ ДЖАЗОВАЯ ЭМИГРАЦИЯ
Процесс оттока музыкантов из России на протяжении постсоветского
десятилетия был активным, пожалуй, не меньше, чем в 70-80-е гг. Но теперь
он приобрел новые мотивы - эмиграции не столько политической, в поисках
некоей абстрактной большей свободы творчества, сколько экономической (в
поисках более стабильной и денежной работы) либо же профессиональной, в
стремлении к более высокому профессиональному уровню, качественному
музыкальному образованию... Многие из эмигрантов начала 90-х уже достигли
достаточно заметных успехов в стране пребывания - даже в США, где
конкуренция невероятно высока. Достаточно назвать два примера - недавних
выпускников Гнесинского института (ныне - Российская академия музыки им.
Гнесиных) трубача Александра Сипягина и контрабасиста Бориса Козлова.
Попав в Нью-Йорк, оба они через несколько лет оказались в составе лучшего
биг-бэнда США конца 90-х - Mingus Big Band и в высшей степени загружены
как приглашенные музыканты. В то же время часть российских джазовых
эмигрантов вернулась в Россию (Игорь Бутман, Анатолий Герасимов) или
более-менее регулярно приезжает с концертами (Валерий Пономарев, Виктор
Двоскин...) Интересен и феномен довольно поздней эмиграции - так,
заслуженный артист РФ саксофонист Николай Панов переселился в Атланту
(США) в 1999 г. В целом говорить о каких-то серьезных изменениях в
количественном и качественном измерении джазовой эмиграции трудно, нужно
лишь учитывать изменение побудительных мотивов и тот факт, что эмиграция
больше не является прыжком в неизвестность с зажмуренными глазами и без
надежды вернуться (поскольку эмигрант более не считается автоматически
предателем Родины).
