Клубно-концертная жизнь
Как было уже сказано выше, Москва предоставляет джазовым музыкантам куда
больше возможностей в плане заработка, нежели любой областной центр. Кроме
того, работать в Москве - означает быть членом довольно многочисленного
джазового сообщества, иметь определенные возможности профессионального и
творческого роста и возможности к дальнейшему продвижению на еще более
крупные рынки (европейский и американский). Но Москва предлагает и куда
большее количество соблазнов. Семейному, а следовательно - постоянно
нуждающемуся музыканту в Москве всегда, и в советские времена тоже, легче
было прокормить себя "в кабаке", то есть работая в ресторанах, нежели жить
"чистым искусством". Естественно, что работа "в кабаке" исполнения джаза
как такового, как правило, не предполагала.
Но в течение 90-х годов в Москве клубно-ресторанный бизнес неузнаваемо
изменился и стремительно разросся, так что в определенной его части
появилось место и чисто джазовому музицированию. Правда, определенного
типа: минимум авторских композиций, максимум знакомых аудитории джазовых
стандартов, желательно - вокал (вечнозеленые "эвергрины"), мягкая, не
тревожащая почтеннейшую публику манера исполнения. Ряд музыкантов "старой
закалки" принципиально не собирался перестраиваться, напротив - посчитал
новые "правила игры" оскорбительными для себя. Справедливости ради следует
отметить, что некоторым мэтрам удалось в своих экологических нишах
приспособить новые тенденции "под себя"! Так, например, маститый
альт-саксофонист Алексей Козлов с обоими существовавшими в 90-е гг.
составами своего "Арсенала", да и с любыми другими проектами довольно
часто выступал в клубах (а во второй половине 90-х просто-таки прописался
в клубе "Форте" на Большой Бронной), но при этом декларативно запрещал
публике... есть и пить в течение концерта! И что удивительно - его
слушались и продолжают слушаться: по пятницам (когда играет "Арсенал") в
"Форте" едят только после концерта, хотя в другие дни звон вилок стоит
весь вечер.
Значительная же часть музыкантов не просто приспособилась к новым
условиям, но приспособилась к ним с блеском. Возник даже своеобразный
новый тип молодого музыканта - хорошо образованного, с хорошей техникой
игры и знанием самых разнообразных стилей, но практическим полным
отсутствием личных склонностей (или, точнее, привычно-непробиваемой
маскировкой своего "я"): такой музыкант "подписывается" играть практически
в любом составе и любую музыку, а то, что он хочет получить от участия в
таком проекте, вполне выражается суммой в пятьдесят долларов.
Но это, так сказать, фон; над фоном, как обычно, есть свои энтузиасты и
генераторы идей. Есть они в ресторанно-клубном направлении московского
джаза. Прежде всего это братья Михаил (фортепиано) и Андрей (контрабас)
Ивановы - музыканты родом из Курска, но сложившиеся и сформировавшиеся в
Ростове-на-Дону. Еще в начале 90-х они в составе так называемого
"Ростов-Трио" выехали в Бельгию, где добились высокого результата на
конкурсе джазовых исполнителей и остались работать в Брюсселе на несколько
лет. Вернувшись в Россию в 1996-м, они осели в Москве, где сразу же
принялись активно формировать для себя экологическую нишу. Начав с
небольшого клуба "М-бар" на Петровке, они быстро превратили его в
престижное место с ежедневной живой джазовой программой, полностью
удовлетворяющей вышеперечисленным условиям (включая непременное
присутствие вокала: в клубе получили работу сразу несколько вокалисток
"МКС Биг-бэнда" Анатолия Кролла, переживавшего в тот момент кризис,
приведший в 1998 г. к его роспуску). Затем начались новые проекты -
выступления в клубе "специальных гостей", часто со вполне авторскими
программами, затем "клубные фестивали" под общим названием "Джаз-ралли", в
течение которых по нескольким дорогим московским клубам (в основном не
имеющим джазовой специализации, но стремящимся к общей респектабельности
во всем, включая музыкальную программу) прокатывалась вся компания
музыкантов, сотрудничающих с Ивановыми (включая самые первые имена в
московском джазе). Дальше - больше; хотя дела в "М-баре" шли уже не так
хорошо, Ивановы стали работать в качестве поставщиков джазовых музыкальных
программ еще в некоторые клубы. Например, в открывшейся осенью 1998 г.
"Пицце-экспресс" в свежепостроенном Смоленском пассаже живой джаз звучал
ежедневно по двенадцать часов подряд - вероятно, абсолютный рекорд для
Москвы! Конечно, при таких объемах ни о каком авторском элементе речь идти
уже не могла.
Деятельность Ивановых вполне подробно документирована в грамзаписи: так,
на лейбле RDM был выпущен очень качественный сборник "Black In Jazz",
зафиксировавший записанные в студии фрагменты типичных программ "М-Бара" с
вокалистами и приглашенными солистами, затем на лейбле Boheme Music
появились еще два альбома под общим заглавием Ivanov Brothers Jazz Project
- первый ("I Love You") представлял братьев вместе с их учителем,
пианистом из Курска Леонидом Винцкевичем и его постоянным музыкальным
партнером, эстонским саксофонистом Лембитом Саарсалу; второй ("Four
Brothers") состоял из записей, сделанных "четырьмя братьями" - Ивановыми и
Бутманами (Олег - барабаны, Игорь - саксофон). Это были совсем не клубные,
а добротные авторские работы, тем более высокого качества, что солисты для
участия в них были приглашены просто выдающиеся.
Следует отметить, что братья, вероятно, почувствовали некий перекос в
клубно-ресторанную сторону, потому что в самом конце 90-х стали появляться
и во вполне "филармоническом" контексте - например, в составе ансамбля
саксофониста Георгия Гараняна в Большом зале консерватории - как
аккомпанирующий состав таких американских звезд, как трубач Валерий
Пономарев и барабанщик Джимми Кобб.
Наконец, в клубной жизни Москвы есть и чисто джазовая прослойка -
несколько клубов сугубо джазовой направленности. Исторически первыми
джаз-клубами в Москве постсоветской были "Джаз-лэнд" в Доме медика на
Большой Никитской и "Джаз-арт клуб" в театральном центре "Вернисаж" на
Беговой, и если первый так и не открылся после летних каникул 1996 г., то
второй существует и по сей день, превратившись в некий московский аналог
питерского "Квадрата", куда раз в неделю приходят молодые джазмены и их
преподаватели поджемовать и послушать концертные программы друг друга.
Впрочем, "Джаз-арт клуб" время от времени предлагает концерты и более
высокого уровня, а раз в году - в декабре - на протяжении всей второй
половины 90-х его президент Александр Эйдельман проводит интересный
фестиваль вокального джаза "Джазовые голоса" с участием и российских
вокалистов, и гостей из ближнего (Латвия, Грузия, Украина...) и дальнего
(США, Франция, Германия, Норвегия...) зарубежья.
В 1997 г. открылся клуб на маленькой улочке со странным именем Щипок,
который сначала стыдливо именовался "Земля птиц", но затем все же сместил
акцент в своем названии на его английскую версию -Birdland, по аналогии со
знаменитым нью-йоркским заведением. Руководители Birdland'а - журналист
Михаил "Дон Мигель" Грин и бас-гитарист Алекс Ростоцкий - построили работу
клуба на принципах некоторой элитарности: маленькие (всего сорок мест)
помещение, довольно высокая (хотя и не запредельная) входная плата (до
кризиса - около 12 долларов, после кризиса - около 7), изысканная кухня и
качественные музыкальные программы, очень часто - авторские. В большинстве
музыкальных программ принимает участие сам арт-директор (Ростоцкий), что
говорит о том, что подбираются они по вкусовому признаку (руководство
клуба этого, впрочем, нисколько не скрывает и даже декларирует).
С 1998 г. началась джазовая деятельность в открывшемся в здании Театра на
Таганке "Ле Клубе", где арт-директором стал саксофонист Игорь Бутман.
Постепенно джазовые и блюзовые программы заняли большую часть недельного
расписания "Ле Клуба", и к концу 1999 г. он превратился в едва ли не
лучший джазовый клуб Москвы. Высокие цены компенсируются высоким качеством
музыкальных программ: в "Ле Клубе" играют и классные молодые джазмены, и
знаменитые ветераны, а главное - практически все джазовые гастролеры. В
этом клубе играли, например, такие американские звезды, как трубачи Уинтон
Марсалис и Рэнди Бреккер, группа "Орегон"... Больше того, в строгом
соответствии с традициями мировой джазовой столицы - Нью-Йорка - в "Ле
Клубе" с весны 1999 г. каждый понедельник играет биг-бэнд, руководит
которым, естественно, арт-директор клуба - Игорь Бутман.
Летом 1999 г. в переулке близ Пятницкой улицы открылся клуб-центр "Дом",
аккумулировавший все авангардное и экспериментальное, включая новый джаз,
новую импровизационную музыку, этно-джаз, world beat, new world music и
другие подобные жанры. Один из руководителей клуба - Николай Дмитриев,
возглавивший после смерти Сергея Курехина придуманную совместно с ним
антрепризу авангардно-экспериментальных направлений под названием "Длинные
руки".
Джаз-роковые и блюзовые программы регулярно проходят в упомянутом выше
клубе "Форте". Есть в Москве и ряд других клубов, достаточно регулярно
включающих в свои музыкальные программы джазовые концерты.
Другая ипостась московского джаза - так сказать, зально-филармоническая:
большие концерты в крупных академических залах, в основном принадлежащих
Московской филармонии (и зачастую - в рамках филармонических абонементов).
Свои филармонические абонементы имеют саксофонист Георгий Гаранян (в
Большой зале консерватории), критик Алексей Баташев (там же),
петербургский критик Владимир Фейертаг (в КЗ им. Чайковского) и др.
Значительное количество таких мероприятий, а также почти все мероприятия в
зале Московского Дома композиторов (а в середине 90-х - и в залах других
творческих союзов), проводил Московский джаз-ангажемент Юрия Саульского.
Этот тип джазовых мероприятий обращен, как правило, к очень широкой
публике и достаточно широко (особенно во второй половине 90-х) освещается
в прессе и на телевидении, становясь, таким образом, в массовом сознании
олицетворением джазового процесса вообще (во всяком случае, в значительно
большей степени, чем клубная жизнь). Уровень качества (технического,
исполнительского, творческого) и разнообразия этих мероприятий может быть
и бывает очень разным, от откровенного потакания не слишком взыскательным
вкусам до интереснейших новаторских авторских программ.
Особняком стоят джазовые программы в двух залах, принадлежащих творческим
союзам: Центральном Доме работников искусств и Центральном Доме художника.
Еще с советских времен выступление в ЦДРИ считалось знаком признания
московской артистической богемой, представителями официального "искусства
и культуры". Парадокс, тем более что выступления эти для музыкантов
традиционно бесплатны. Тем не менее до сих пор концерт в ЦДРИ много значит
для джазового музыканта. На эти концерты билеты не продаются, а
распространяются бесплатно по творческим союзам, редакциям СМИ и т.п., так
что успех такого концерта действительно означает для музыканта довольно
важные вещи. Практически все ведущие российские джазовые музыканты по
крайней мере один раз (а многие - и регулярно) устраивают свой творческий
вечер в ЦДРИ.
Что же до ЦДХ, то концертной деятельностью в его 500-местном
конференц-зале с первой половины 90-х занимается входящий в структуру Дома
Центр искусств "Столица" (с 1999 г. он называется более нейтрально - Центр
искусств ЦДХ). Здесь тоже есть своего рода абонементная система. До
появления клуба "Дом", то есть в 1994-98 гг., здесь проводила большинство
своих авангардных мероприятий антреприза Сергея Курехина и Николая
Дмитриева, получившая название "Длинные Руки"; здесь на протяжении уже
почти семи лет проводит почти ежемесячные концерты одна из главных звезд
джазового авангарда бывшего СССР - вильнюсский саксофонист Владимир
Чекасин. Во второй половине 90-х с залом регулярно сотрудничают музыканты
и продюсеры и более традиционных направлений - от Алексея Козлова
(выступающего здесь как с джаз-роковым "Арсеналом", так и с программой
"Джаз и классика") и Аркадия Шилклопера до Алексея Баташева (регулярно
проводившего здесь свой абонемент под названием "Джаз пик") и компании
"Богема". И, хотя концертная деятельность Центра не исчерпывается джазом
(здесь проходят и рок-концерты, и хореографические мероприятия, и много
чего еще), роль его в джазовой жизни Москвы в постсоветский период столь
велика, что Московская ассоциация джазовых журналистов дважды - за 1997 и
98 годы - присуждала ему свою ежегодную премию "Джаз'Ухо" в категории
"Точка года".
Фестивали
Количество джазовых фестивалей в Москве сравнительно невелико, если,
конечно, не учитывать "клубные фестивали" и разовые проекты. Наследником
прежних Московских джазовых фестивалей, видимо, следует считать Московский
джаз-фестиваль, который проводит организация Юрия Саульского (в течение
90-х она последовательно называлась "Московская джазовая ассоциация",
"Международный джаз-ангажемент" и, наконец, "Московский джаз-ангажемент").
После того, как в 1990 г. положивший конец череде "просто Московских"
Первый Международный Московский фестиваль с участием множества подлинных
звезд мирового джаза подвел черту прежнему, советскому периоду развития
джаза в стране, фестиваль за номером II был проведен в 1994 г. - вновь под
маркой "Международного", хотя статус этот поддерживался только благодаря
тому, что вплотную к фестивалю и в том же зале (как бы третьим-четвертым
днем фестиваля) прошли гастрольные выступления Рэя Чарлза. При проведении
следующего, в 1997-м, международный статус обеспечивался участием
нескольких эмигрантов и одной американской певицы "третьего эшелона".
Только с 1998 г. фестиваль стал проводиться без слова "международный" в
титулатуре, от чего неожиданно обрел более высокое качество. В 1998 г.
фестиваль был посвящен 100-летию Джорджа Гершвина, год спустя, логично -
юбилею Дюка Эллингтона. Если не учитывать некоторые пробелы в организации,
для широкой публики оба мероприятия оказались достаточно интересными.
В 1998 г. в Москве впервые был проведен фестиваль на открытом воздухе -
"Джаз в саду Эрмитаж", организованный руководством клуба Birdland в
сотрудничестве с московской мэрией (а с 1999 г. - и с МДА Ю.Саульского).
Проводимое в конце августа, мероприятие логично заняло в московской
джазовой афише нишу старта джазового сезона и привлекло массу слушателей,
желающих поваляться на травке (или посидеть на скамеечке) с кружкой пива и
послушать отличных джазовых музыкантов со всей страны. Стилистически
фестиваль оказался нацелен в равной степени на современный мэйнстрим и
модный этно-джаз (последнее привлекло к нему значительную студенческую
аудиторию, испытывающую склонность к креативной экзотике разного рода).
Дважды - летом 1997 и 98 г. - проводил свой Независимый фестиваль
саксофонист Игорь Бутман, приглашая на него не только первоклассных
российских музыкантов, но и своих американских друзей. Однако в 1999 г.
фестиваль по ряду причин не состоялся.
В 1999 г. объявила о создании своего ежегодного фестиваля фирма грамзаписи
"Богема". Фестиваль "Богема-Джазз" (именно так, с двумя "з") собрал весьма
сильную когорту музыкантов (практически всех, кто записывался на "Богеме"
на тот момент), однако весьма слабая его организация не позволила ему
стать таким заметным событием, как он того заслуживал.
Уже пять раз - с 1995 г. - прошел в декабре фестиваль вокального джаза
"Джазовые голоса", организованный руководством "Джаз-арт клуба". Хотя в
нем не участвовали крупные международные звезды джазового вокала, весьма
разнообразные и интересные участники из России, бывшего СССР и из дальнего
зарубежья (США, Франция, Германия, Норвегия...) делали его весьма заметным
явлением в джазовой жизни города.
Биг-бэнды
Рассказ о джазовой жизни Москвы был бы неполным без такого важного
элемента, как биг-бэнды, издавна служившие своего рода джазовыми
университетами и местом, где джазовый музыкант мог и получить работу, и
набраться опыта, и обрести имя. Если не считать биг-бэнды учебных
заведений и многочисленные военные оркестры, время от времени включающие
джазовые пьесы в свои программы, основными биг-бэндами в Москве на
протяжении 90-х гг. были оркестры под управлением Олега Лундстрема и
Анатолия Кролла.
Хотя в течение постсоветского десятилетия Государственный камерный
джаз-оркестр Олега Лундстрема потерял ряд своих ведущих солистов прежних
десятилетий, он по-прежнему оставался самым именитым и известным в стране.
Именно в 90-е (точнее - в 1994 г., в связи с шестидесятилетием со дня
создания) он был внесен в Книгу рекордов Гиннесса как самый старый в мире
джаз-оркестр; именно в этом десятилетии (в 1998 г.) впервые выступил в
США, именно в этом десятилетии сам Олег Леонидович стал народным артистом
России (1993) и лауреатом Государственной премии (1998). Невзирая на
преклонный возраст, сам Олег Лундстрем регулярно дирижирует концертами
оркестра... Кстати, именно в 90-е гг. вышли единственные два российских CD
оркестра - переиздания прежних виниловых пластинок "Мелодии".
Оркестр Анатолия Кролла в 90-е перестал называться "Современник", зато
обрел имя своих спонсоров - "МКС Биг-бэнд". Как и все предшествовавшие
составы, возглавляемые Анатолием Ошеровичем, "МКС Биг-бэнд" отличался
высокой исполнительской дисциплиной и слаженностью, и солисты в нем, как и
у Лундстрема, были весьма сильные. Кроме того, с оркестром работало много
вокалистов и вокалисток. В конце 1996 г. именно оркестр Кролла стал
пионером недолго просуществовавшей джазовой серии компакт-дисков на лейбле
"Союз", выпустив аж три диска со всей своей текущей программой. Однако на
протяжении 1997 г. дела оркестра шли все хуже и хуже - спонсоры оказались
не в состоянии его больше финансировать, и весной 1998 г. Анатолий Кролл
распустил оркестр.
Весной 1999 г. в Москве был создан новый биг-бэнд. Саксофонист Игорь
Бутман пригласил в его состав лучших молодых солистов (в том числе и
бывших участников оркестра Кролла), одного из лучших биг-бэндовых
аранжировщиков России Виталия Долгова и - в качестве солиста-вокалиста -
певца известной рок-группы "Моральный кодекс" Сергея Мазаева. По
нью-йоркской традиции, бэнд каждый понедельник играет в клубе у Игоря
(вход в эти дни бесплатный), а кроме того - ездит и на гастроли.
Персоналии
В московской джазовой жизни есть много личностей, без которых она в
постсоветский период явно носила бы совершенно иной характер. Достаточно
привести два примера: Игорь Бутман и Алекс Ростоцкий. Басист Ростоцкий,
специализирующийся на электроинструменте, с трудом может быть назван
лучшим музыкантом по этому инструменту, но это и не главное в его работе.
Он - один из немногих продюсеров в российском джазе, продюсеров в полном
смысле этого слова. Это касается не только его концертной, клубной и
фестивальной деятельности, хотя он весьма активен на этом поле; в первую
очередь это относится к его деятельности как продюсера джазовых CD. Как и
в случае с клубами и концертами, продюсирует он в основном диски с
собственным участием, но они становятся событием постольку, поскольку он
приглашает для записи действительно первоклассных солистов и сайдменов, а
кроме того - охотно использует предлагаемые ими идеи и музыкальный
материал. К числу безусловных продюсерских удач Ростоцкого можно отнести
не только оба его балладных диска (1993 и 1999 г. - с участием таких
солистов, как тенористы Станислав Григорьев и Алексей Николаев, молодой
трубач Виталий Головнев...), но и альбом с участием уникального
аккордеониста Владимира Данилина и гитариста Алексея Кузнецова "Once I
Loved" (Boheme Music, 1999), и записываемый в 1999-2000 г. "Восточный
проект" с участием индийских, арабских, российских музыкантов, а главное -
наиболее авторитетного ориенталиста в российском джазе трубача Юрия
Парфенова.
Что же до Игоря Бутмана, то его возвращение из американской эмиграции в
середине 90-х гг. сработало для всего российского (не только для
московского) джаза как мощный катализатор. Одних его способностей как
саксофониста (безусловно уникальных, на высоком мировом уровне) мало: дело
здесь в его способностях организовывать мероприятия, пользующиеся
устойчивым общественным спросом. Это касается и проводимых им фестивалей,
и устраиваемых им гастролей американских музыкантов в России (неполный
список включает такие звездные имена, как Джон Аберкромби, Рэнди Бреккер,
Джо Локк, Грег Абэйт, Эдди Гомес, Лэнни Уайт, Адам Нуссбаум...). Больше
того - сама его личность, его неуемная энергия и фантастическая
музыкальность служат воодушевляющим примером для сотен молодых музыкантов,
которые видят, что можно быть музыкантом мирового уровня, работать с
огромной творческой (да и материальной) отдачей и в то же время жить в
России.
